День 29. Около полудня. Как успокаивают нервы некоторые из светских дам.

Надо было снизить темп, надо было пощадить и без того натёртую под повязкой ногу, надо было хотя бы отшагать взмыленных лошадей, надо было хотя бы смотреть, куда она несётся, сломя голову, но Жаклин плевать хотела на все эти мелочи. Даже получив второй раз веткой по лицу, от чего на глаза вмиг навернулись слёзы, она не остановилась. Влетев во двор, спрыгнула, бросила поводья и побежала наверх, остановившись только в гостиной и отмахнувшись от взволнованной таким состоянием хозяйки Розмари. Сапоги полетели куда-то в угол, шляпка отправилась следом, а Жак упала в кресло и прикрыла глаза рукой. Бессонная ночь, падение Джереми, внезапное предложение - всё это смешалось в один огромный клубок, разобрать который в данный момент у неё не было ни сил, ни желания.
- Кофе, Роз.. - устало произнесла она, не убирая ладони, - ..кофе, бренди и, пожалуй, всё. -
( Развернуть листок. )

День 29. Вторая половина. За покупками.

Уже по дороге домой, по возможности вытянув в просторном обитом кожей салоне ноги, и слушая странную музыкальную машину под названием "магнитола", Жак морщилась от ноющей боли в лодыжке. Увы, имеющаяся в конюшне запряжка для единственного сезонного экипажа была настолько разномастной и четвертькровной, что мадам наотрез отказалась выезжать на этом непарнокопытном ужасе, и собрала волю в кулак для поездки в ужасе другом. Рычаще-дымящем. Благо, это был ещё один повод отвлечься от гнетущих мыслей. К её удивлению, поданная к воротам машина мягко урчала, а не завывала угрожающе какими-то своими механическими внутренностями; почти не чадила, кучер (кажется, этого малого называли как-то иначе, но мадам переиначивала на привычный лад) был вежлив и предупредителен. Внутри оказалось просторно, уютно, в ведёрке со льдом охлаждалось шампанское, из угла сверху дул лёгкий ветерок, а ещё играли какие-то неведомые музыканты. Роз, с испуганными глазами забравшаяся следом, забилась в угол, и когда кучер захлопнул за ней дверцу, подпрыгнула, как ужаленная.
- Мадам!.. - жалобно протянула она, поджимая ноги и стараясь ни к чему не прикасаться без особой нужды, - ..мадам, вы уверены, что нашей душе здесь.. ничего не угрожает? -
( Развернуть листок. )

День 29. Вечер. Усталость.

Ужинала она рано, и рано легла. Нога, натёртая на прогулке и натруженная в сегодняшнем торговом марафоне, безбожно ныла. Де Брюи почувствовала, как она устала на самом деле. Прошлая бессонная ночь, да ещё шампанское вперемешку с кофе... пожалуй, Жак переборщила и с тем, и с другим.
Или она стареет?.. Жуткая мысль.
Мало того, что глаза слипались, а голова болела - проклятый сон снова улизнул прочь. Поднявшись, мадам прошла по спальне, мимоходом кинув взгляд на тахту, заваленную разноцветными пакетами и коробками. Покупки прислали вовремя, а вот заказанную брошь пообещали доставить завтра.
Завтра так завтра...
Жаклин поняла, что уснуть просто так не сможет, и потёрла виски. Наверное, придётся воспользоваться советом мсье Майкла, и обеспечить себе крепкий сон как-нибудь иначе. Ни о каких прогулках она и думать не могла. На столике, где Розмари оставила волшебные коробочки с пилюлями доктора Дугласа, лежал ворох бумаги и перо. То самое, без чернильницы. Наливая себе стакан фруктовой воды из графина, Жак поднесла один лист к глазам... усмехнулась. Завтра надо сжечь это всё. Бессмысленное и бесполезное занятие, не облегчающее душу.
И зачем только она их записывает? Самовлюблённая дура...
Поморщившись - пилюля оказалась на редкость горькой - мадам вернулась в постель. Сон навалился почти сразу, как тяжёлое одеяло, и она уплыла, повторяя про себя несколько строк, приговорённые к сожжению утром...

У забвения тминный привкус,
соль и запах твоих небес.
У судьбы некрасивый прикус
и цепной тупорылый бес.

Лишь осталось лежать и бредить,
проклиная себя саму.
Ночь нежданная - тёплый бредень -
увлекает меня во тьму.

У забвения запах тмина,
а у смерти - миндальный яд.
Волны катятся - мимо, мимо...
в берег пенный, в Эдема сад.