День 29. Около половины 11 утра. Тревожное утро. В саду.

Жаклин оборвала уже третий цветок, когда ворота бесшумно начали открываться. И хотя Розмари, которая должна была предупредить мадам, безмолвствовала, Жак бросила своё занятие и обернулась. Нет... нет, это привезли сено для лошадей, неуклюжего вида безлошадная повозка поворачивала с центральной дорожки на объездную, и мадам с досадой отвернулась. Кончики пальцев на светлых перчатках были перемазаны цветочной пыльцой, а на левой темнела полоса: Жаклин так сильно сжимала ладонь, волнуясь, что давешний порез никак не мог затянуться.
Боже мой, я положительно сойду с ума сегодня...
Гравий хрустнул под изящной ножкой, и мадам принялась сшибать хлыстом пышные головки гербер. Бедных, ни в чём не повинных цветов.
Господи, за что мне это?..
Она, наконец, оставила клумбу в покое и зашагала по саду.  Несмотря на внешнее спокойствие и улыбчивость, Жак была сама не своя. Да что же это такое? Как будто никто из её кавалеров никогда до этого не дрался на дуэли, в самом-то деле. Ей вдруг пришло в голову, что поговори она тогда с Альранте, этого всего можно было бы избежать. И почему она не отыскала его вчера? Возможно, ей удалось бы отговорить его от... О, боже, разве можно быть такой глупой? Что с ней творится, в самом-то деле? Жаклин остановилась, глубоко и часто дыша. Нет, нет, это не может быть ничем серьёзным. Нет, конечно. Она отвыкла от мужского внимания, почти год скрываясь в провинции Мадрида и отказывая в аудиенциях. Да, это просто с непривычки. С не-при-выч-ки.
Мадам прошла ещё несколько шагов и снова остановилась. Бросила взгляд на ворота.
Хорошо, что она оставила лошадей, велев привести их к десяти... та нервозная кобыла, должно быть, уже была бы вся в пене..
Посмотри на себя, милая, разве ты сильно отличаешься от неё?
Неровно вздохнув, Жаклин направилась обратно.

Розмари следила за ней из окна с возрастающим беспокойством. В подобном возбуждении госпожа пребывала в последний раз, когда случился инцидент с нападением на Рождественском балу, и ей с монсеньором Альранте пришлось отступать по лестнице; слава Богу, шпаги при их маскарадных костюмах были вовсе не бутафорские. Мадам, приказавшая к балу скопировать костюм мсье графа, была чудо как хороша... Роз вздохнула и вернулась на свой наблюдательный пост. С тех пор, как господа изволили разругаться, от Клода, камердинера мсье Анвилла, не было почти никаких вестей. А он был всегда так мил и обходителен с Розмари.. несмотря на то, что не имел возможности устно выразить ей свою приязнь...